Петр ИСКЕНДЕРОВ

Прошедший 24-25 апреля в Праге саммит программы Европейского союза «Восточное партнерство» должен был решить гамлетовский вопрос – быть или не быть самой программе. Однако сделать это не удалось.

Кризис украинской государственности и охлаждение в отношениях ЕС и Белоруссии оставили в орбите «Восточного партнёрства» практически только Грузию и Молдавию. В Пражском саммите принял, правда, активное участие президент Азербайджана Ильхам Алиев, но Баку предстаёт для Евросоюза еще менее сговорчивым партнером, чем Минск. К тому же заявления азербайджанского лидера больше относились к армяно-турецким отношениям и проблеме Нагорного Карабаха, чем к проблематике «Восточного партнерства». А президент Армении Серж Саргсян напомнил, что «Армения присоединилась к «Восточному партнерству» с глубоким убеждением, что оно не направлено против какой-либо третьей страны». 

Предложенная в 2008 году программа ЕС «Восточное партнерство» долгое время оставалась для её участников (Белоруссия, Украина, Молдавия, Азербайджан, Армения, Грузия) внешне привлекательной декларацией о намерениях Евросоюза в обозримой перспективе принять их в свои ряды. Однако расчеты, проведенные в конце 2013 года применительно к той же Украине, показали, что за этим ничего не стоит. Больше того, выяснилось, что за подобное «партнерство» нужно платить упадком национальной промышленности и внешней торговли, а также разрывом связей с Россией – главным поставщиком энергоресурсов. Один из «гвоздей» в гроб соответствующих проектов забивает участник программы «Восточное партнерство» Азербайджан, активно сотрудничающий в газовой сфере с Россией.

Реальную финансово-экономическую цену украинского вопроса хорошо понимают многие и в ЕС, в частности в Чехии и Словакии. Премьер-министр Чехии Богуслав Соботка по итогам приуроченных к саммиту «Восточное партнерство» в Праге переговоров со своим словацким коллегой Робертом Фицо подчеркнул, что обе страны скептически относятся к возможности введения «всеобъемлющих» антироссийских санкций, потому что это «негативно скажется на росте европейской экономики». Чешский премьер пообещал, что его страна выступит против введения новых санкций против России при обсуждении вопроса на уровне глав европейских государств и правительств. «Если мы говорим об Украине и хотим спасти ее от катастрофы, то я уверен, что в случае экономической войны с Россией ситуация на Украине ухудшится значительно быстрее», - подтвердил, обращаясь к участникам саммита «Восточного партнерства» министр иностранных дел Чехии Любомир Заоралек. 

Вот и вынужден был спикер парламента Молдавии Игорь Корман на встрече с делегацией сената США пытаться совместить разные направления мысли. В ответ на категоричное утверждение сенатора-республиканца от штата Теннесси Роберта Коркера о том, что «США выступают за то, чтобы Молдавия стала частью ЕС», Корман стал говорить о необходимости для его страны поддерживать политическую стабильность. «Процесс евроинтеграции, - отметил он, - не исключает сотрудничества с нашими традиционными восточными партнерами в СНГ». Оно и понятно. Осенью в Молдавии грядут парламентские выборы, и жители республики будут голосовать не столько европейскими прокламациями, сколько своими зарплатами. А они у них явно не европейские. Да и газ поступает в Молдавию отнюдь не по Nabucco…

Энергетические вопросы являются вообще одним из слабых мест в политике Евросоюза на восточном направлении. Пытаясь вбить клин между Россией и ее партнерами в вопросах поставок газа, брюссельская бюрократия хватается за всё - от организации реверсной переброски все того же российского газа до пропаганды «сланцевой революции» и лоббирования поставок сжиженного природного газа из далекого Катара. Однако все эти проекты не могут конкурировать с традиционными трубопроводными поставками из России.

В последние дни был вынужден сменить тон даже такой активный оппонент России, как комиссар ЕС по энергетике Гюнтер Эттингер. Комментируя планируемое парафирование словацко-украинского соглашения о реверсных поставках на Украину, он подчеркнул, что данная практика должна соответствовать нормам и интересам поставок газа из России в Европу через Украину и Словакию. В частности, еврокомиссар, как и власти Словакии, допускает возможность использования для реверса лишь маломощного трубопровода Vojany, а не магистральной трубы, по которой осуществляются российские поставки в Европу. Это «единственное легальное и технически осуществимое решение», подчеркнул Этттингер. Да и такое решение не может состояться ранее 2015 года.

В настоящее время уже нет оснований говорить о «Восточном партнерстве» как о целостной программе… И дело здесь не только в Украине, но и в Белоруссии, ибо Евросоюз все последние годы проводил в отношении Минска двойственную политику, сочетая давление на белорусское руководство с попытками вовлечь его в программы и проекты ЕС. 

«Глубокие политические провалы, приведшие к украинским события» - под таким заголовком The National Interest опубликовал материал, автор которого задается риторическим вопросом: «Налицо критическое несоответствие между экономическими реалиями, когда украинская экономика привязана к России, и политическими амбициями, когда эту страну пытаются сблизить с Западом. Разве эти несоответствия были неизвестны политическим кругам ключевых евроатлантических стран?» А главный вывод статьи еще более показателен. The National Interest прогнозирует появление на геополитической карте новых «украин» вследствие неспособности США и ЕС проводить свою политику с учётом интересов Москвы.

«С механического использования таких принципов, как договор об ассоциации, по моему мнению, начались проблемы. Таким образом, мы стали заглядывать в очень отдаленное будущее, полагая, что сумеем обойтись старыми подходами» - такой неутешительный итог пятилетнему существованию программы «Восточное партнерство» подвел хозяин Пражского саммита Любомир Заоралек: «Когда мы инициируем столь принципиальные общественные перемены, мы должны просчитывать их социальные и экономические последствия для этих стран. А мы этого не сделали». И тут уж виновата не Россия…