Уже два десятка лет жителей России неустанно и назойливо призывают
каяться. Каяться перед всеми «униженными и оскорблёнными». В первую
очередь, перед пострадавшими от коммунистической власти — перед
«хозяевами земли Русской», лишёнными имений и фабрик, перед выселенными
злобным Сталиным мирными и трудолюбивыми чеченскими горцами, перед
миллионами изнасилованных немок... И, разумеется, покаяние должно
сопровождаться выплатой компенсаций.
Вот и автор статьи «Церковно-государственный лабиринт» (http://www.apn-spb.ru/publications/article6845.htm)
Димитрий Саввин полагает, что российское государство обязано заплатить
Православной Церкви. Заплатить не скупясь («объём компенсаций будет
чрезвычайно велик»), щедро и много: «Русская Церковь была ограблена
большевиками, которые лишили её права собственности, устраивали
погромное «изъятие церковных ценностей», и т.д. Казалось бы, всё просто
— то, что находилось в собственности Церкви, нужно ей вернуть, а
утраченное — компенсировать денежными выплатами».
Однако, как
справедливо гласит народная пословица: «Простота хуже воровства».
Давайте разберёмся, насколько справедливы и обоснованны эти претензии.
Для
начала зададимся вопросом — а зачем РПЦ деньги и собственность? Весь
Новый Завет проникнут отрицательным отношением к земным богатствам.
Задача Церкви — приведение душ к Иисусу Христу, который, как известно,
сказал: «Никто не может служить двум господам: ибо или одного будет
ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о
другом не радеть. Не можете служить Богу и маммоне» (Матф. 6:24).
Вся
история Церкви подтверждает справедливость этих слов. Как пишет видный
дореволюционный специалист по церковному праву профессор Павел
Верховской: «Церковь была независимой от государства в первые три века,
в эпоху гонений, и процветала внутренней красотою и духовной
крепостью». (Верховской П.В. Церковь в обновлённом государстве (Чтение
для народа). Пг., 1917. С.10).
Будучи государственной религией,
Православная Церковь постепенно из века в век всё больше и больше
деградировала. «Раньше в церквах были чаши деревянные, а попы золотые,
теперь чаши золотые, а попы деревянные», — с горечью отмечала народная
пословица.
Во время Смуты осаждённая польско-литовскими бандами
Троице-Сергиевская Лавра стала объединяющим центром русского
национального возрождения и сопротивления. Двести лет спустя, в 1812
году православное духовенство захваченной оккупантами Могилёвской
епархии во главе с архиепископом Варлаамом в полном составе присягнуло
Наполеону и возносило молитвы за французского императора.
Особенно усилился процесс деградации духовенства в последние десятилетия существования Российской Империи:
«Видели
ли мы хоть когда-нибудь, чтобы полковой священник беседовал с только
что прибывшими новобранцами, оторванными от деревни и чувствующими себя
первые дни в роте совершенно потерянными? Слышали ли эти новички нашей
армии когда-нибудь сердечное слово утешения и наставления от полковых
пастырей?.. Вряд ли, — скажу я... Как ни грустно, но приходится
сознаться, что ничего должного со стороны духовенства не
предпринималось». (Косовец М. Нравственное развитие нижних чинов //
Офицерская жизнь. Варшава, 1910. №201. С.1492–1493)
Стоит ли
удивляться, что согласно отчётам военных духовников, после Февральской
революции 1917 года количество причащающихся военнослужащих
православного исповедания упало с почти 100% до менее 10%?
Зато
сразу после свержения самодержавия православные иерархи, задравши рясы,
наперегонки понеслись выражать лояльность Временному правительству, не
забывая при этом лягать прежний режим, который их якобы «угнетал».
«Двести
лет Православная Церковь пребывала в рабстве. – Жаловался архиепископ
Новгородский и Старорусский Арсений (Стадницкий) 4 марта 1917 года. —
Теперь даруется ей свобода». (Российское духовенство и свержение
монархии в 1917 году. Материалы и архивные документы по истории Русской
православной церкви / Сост., предисл. и комм. М.А. Бабкин. М., 2006.
С.54)
«Теперь хочу сказать о той трагической катастрофе, которая
постигла только что отошедший в область истории режим. – Писал в том же
месяце епископ Уфимский и Мензелинский Андрей (Ухтомский) в статье
«Нравственный смысл современных великих событий», март 1917 года. — Как
могло это случиться? Что за причина, что Бог попустил сему быть? Мое
мнение таково: это случилось потому, что режим правительства был в
последнее время беспринципный, грешный, безнравственный. Самодержавие
русских царей выродилось сначала в самовластие, а потом в явное
своевластие, превосходившее все вероятия». (Там же. С.85–86).
«Воскрес
Христос — и пали рабские дьявольские цепи. – Возглашал с амвона викарий
Ставропольской епархии епископ Михаил (Космодемьянский) 4 апреля 1917
года. – Пал самодержавный строй, деспотический режим — и рушились путы,
которыми окована была вся жизнь человека от утробы матери и до
могильной гробовой доски» (Там же. С.103).
Таким образом, пресловутые большевистские гонения на Церковь можно рассматривать как заслуженную кару свыше.
Теперь
давайте посмотрим, откуда взялась у Церкви та собственность, за
возвращение которой ратует Димитрий Саввин. Возьмём для примера 1907
год. В этом году РПЦ имела следующие статьи доходов:
Кружечного и кошелькового сборов — 5726499 руб. 07 3/4 коп.
Чистой свечной прибыли — 13510998 руб. 61 коп.
Доход от оброчных статей — 2974958 руб. 82 1/2 коп.
Пожертвований в пользу местных церквей — 6764362 руб. 65 3/4 коп.
Процентов с капиталов, принадлежащих церквам — 1989389 руб. 37 3/4 коп.
Разных мелочных и случайных доходов — 3325027 руб. 91 1/2 коп.
Итого — 34292236 руб. 46 1/4 коп.
(Всеподданнейший
отчёт Обер-прокурора Святейшего синода по ведомству православного
исповедания за 1905–1907 годы. СПб., 1910. С.120–121).
Не будем
сейчас обсуждать, насколько получение «процентов с капитала»
соответствует духу христианства. Однако помимо собственных доходов, в
том же году Ведомство Святейшего Синода получило из государственного
бюджета 29349640 руб. (Ежегодник России. 1908 г. (год пятый). СПб.
1909. С.198) Мало того, РПЦ получала государственное финансирование и
по линии других ведомств. Например, Исаакиевский собор и Храм Спаса на
Крови в Петербурге состояли на балансе МВД. В 1909 году, по неполным
данным, этот финансирование составило:
Военное министерство 891 031 руб.
Морское министерство 127 630 руб.
Министерство путей сообщения 19 600 руб.
Министерство иностранных дел 290 651 руб.
Министерство внутренних дел 375 638 руб.
Министерство юстиции 14 300 руб.
Министерство народного просвещения 1 208 115 руб.
Министерство торговли и промышленности 8 870 руб.
Министерство землеустройства и земледелия 161 313 руб.
Главное управление почт и телеграфов 500 руб.
Государственный контроль.... 4 500 руб.
Корпус пограничной стражи 33 471 руб.
Итого 3 135 619 руб.
(Бонч-Бруевич
В.Д. Стоимость культа (по сметам государственного бюджета и отчётам
обер-прокурора святейшего синода) // Бонч-Бруевич В.Д. Избранные
сочинения. Т.I. О религии, религиозном сектантстве и церкви. М., 1959.
С.241)
Практически половина средств РПЦ прямо или косвенно поступала
из государственного бюджета. Что же касается добровольных
пожертвований... Из школьной программы всем нам хорошо известна история
раскаявшегося разбойника Кудеяра:
Совесть злодея осилила,
Шайку свою распустил,
Роздал на церкви имущество,
Нож под ракитой зарыл.
(Некрасов Н.А. «Кому на Руси жить хорошо»)
Обратите
внимание: вместо того, чтобы вернуть имущество жертвам грабежей или их
родственникам, Кудеяр понёс награбленное в церковь, надеясь тем самым
купить отпущение грехов. Не правда ли, очень похоже на поведение
нынешних братков?
Богу деньги не нужны, он потребовал от разбойника
деятельного покаяния. Однако служащие не Христу, а Мамоне сребролюбивые
батюшки считали иначе. Мол, стоит лишь, поделиться неправедно
обретённым богатством, пожертвовать Церкви нажитый непосильными трудами
миллиончик-другой или купленную на взятки деревеньку с крепостными
мужичками — и спасение души обеспечено. Может и сейчас вернуться к
этому благочестивому обычаю? Если Екатерина II освободила монастырских
крестьян, то мы в рамках реституции церковной собственности вернем их
потомков в крепостное состояние!
Исповедовать или не исповедовать
православие — личное дело каждого гражданина. Содержать и финансировать
Православную Церковь — добровольная обязанность самих православных. И
для этого им вовсе не нужно посредничество государства. Все разговоры о
реституции церковного имущества, о бюджетном финансировании Церкви
имеют одну цель — залезть в карман десятков миллионов неверующих
российских налогоплательщиков.
И ладно, если бы церковные средства
тратились исключительно на больницы и детские дома, а православные
иерархи являли нам пример бессеребренничества и нестяжательства. Но
судя хотя бы по известной истории с часами патриарха Кирилла, это
отнюдь не так.
Игорь Пыхалов
|
